Уроки войны в Украине для Польши. Часть 4

Эта часть цикла представляет собой фиксацию выводов и наблюдений, вытекающих непосредственно из бесед с участниками этой войны – рядовыми солдатами и офицерами.

— В украинской армии осуществляется постоянная ротация в подразделениях. В период с февраля по октябрь была проведена трехкратная ротация с учетом масштабов потерь личного состава; в некоторых линейных подразделениях осталось не более 20 процентов первоначального состава, в основном в тыловых пунктах управления и связи.

— Большое количество раненых, при соотношении раненых к убитым 7:1.

— Сейчас в составе украинской армии воюют мобилизованные, но это отрицательно сказывается на дисциплине, особенно при атакующих действиях; по сравнению с первоначальным составом армии уровень подготовки также слабее. С другой стороны, мобилизованные имеют высокую мотивацию, пополнения в подразделениях происходят регулярно, с этим проблем нет.

— Российские подразделения в линейных войсках более дисциплинированы, там преобладает жесткая система управления; по сравнению с украинской армией это дает преимущества, особенно в атаке.

— Солдатам не хватает комплексных умений и навыков, что в случае больших потерь лишает подразделения боеспособности. Обучение с различными видами вооружения слишком узко по своему охвату и лишено универсальности; кроме того, трудно подготовить в короткий срок мобилизованные войска на удовлетворительном уровне, а также проблематично слишком много из них выжать.

— После нескольких месяцев боев наблюдается существенное ухудшение качества солдата. Это очень важное наблюдение; в последние годы в польской армии отсутствовали и до сих пор отсутствуют какие-либо решения по этому вопросу; если бы разразилась война, мы бы не знали, как с этим справиться.

— Солдаты-контрактники могут выполнять сложные задачи, но потом – после понесенных потерь – этот уровень снижается и этап профессионального командования заканчивается; оно начинает напоминать управление войсками, в основном известным из прошлого. Командиры не обучены справляться с такими нестандартными ситуациями.

— Общая интенсивность боевых действий с конца марта была довольно низкой; преобладают позиционные бои со ступенчатым нарастанием интенсивности. На фронте происходит в среднем (кроме наступательных операций) два боестолкновения в неделю, их продолжительность от одного до шести часов.

— Пока уровень компетентности командиров был высок, они имели большую автономность от центрального командования; на данный момент нехватка кадров среди старших офицеров и сержантского состава вызывает в украинской армии ужесточение командной линии и эрозию децентрализации.

— В тактических боестолкновениях украинская армия несет потери личного состава, аналогичные потерям россиян; российская военная техника в этой войне достаточно эффективна.

— После семи месяцев войны уже наблюдается большой рост патологий в рядах армии. Алкоголя и наркотиков становится все больше; происходит медленный отход от профессионализации армии, «mission command» (управление задачами) размывается.

— Молодое поколение переносит тяготы войны хуже старшего.

— Структура боевых подразделений на начальном этапе войны была разрозненной. Затем эта структура была забетонирована; потери восполняются в соответствии с утвержденной структурой. Это означает, что повышений по службе нет, то есть низовые командиры не могут продвигать талантливых лидеров, потому что система действует централизованно и так же забюрократизирована, как и в Польше. Генеральный штаб хочет раздавать должности, таким образом нельзя продвинуться по служебной лестнице из низов, в результате успехов в бою. Это приводит к тому, что в частях появляются новые офицеры, не имеющие авторитета со стороны обстрелянных в бою рядовых солдат. И этим офицерам предстоит сразу командовать такими опытными солдатами. Это вызывает падение боевого духа у тех, кто уже получил боевое крещение и теперь должен выполнять приказы командира, лишенного авторитета. Возникают внутренние конфликты, необходимо больше времени, чтобы стороны лучше притерлись друг к другу. Причина кроется, вероятно, в политике: сохранение системы повышения по службе внутри боевых подразделений по инициативе низовых командиров делает эти части более независимыми от Генерального штаба, в результате чего может появиться авторитаризм, это политически опасно, но более эффективно в боевых условиях.

— Ротация офицеров происходит, как правило, только в результате ранения или когда офицера необходимо заменить после его смерти. Если и происходит ротация по другим причинам, то только для профессиональных офицеров.

— Система военной мобилизации должна быть переосмыслена и выстроена таким образом, чтобы войну перестали выигрывать резервисты. Должно быть иначе, так, чтобы в разгар войны наиболее опытные солдаты определяли ее исход, действуя против менее подготовленной армии. В некоторых аспектах так обстоит дело в Израиле, где войну начинают менее опытные подразделения, а заканчивают ветераны, имеющие за плечами многолетнюю подготовку и боевой опыт.

— Украинские офицеры говорят, что если бы у Путина сейчас были те стотысячные войска, которые были уничтожены в начале войны, то теперешнее положение россиян по отношению к украинцам было бы намного лучше.

— Артиллерия — королева поля боя, она наносит 90 процентов потерь; концентрация и масса создают риск, нельзя допускать скопления живой силы и техники в непосредственной близости от противника. Российская артиллерия ведет массированный огонь, что имеет большое психологическое значение, поскольку создается впечатление, что россияне в большей мере поддерживаются собственной артиллерией, чем украинцы.

— Изменения в танковой тактике: танки ведут огонь с закрытых позиций с расстояния 10 километров, огонь корректируется с помощью дронов и подразделений пехоты; танки располагаются на второй линии, они действуют как артиллерия огневой поддержки.

— Невозможно определить, кому принадлежат дроны, которые находятся над войсками; это оказывает мощное психологическое воздействие, которое выражается в том, что на оперативной глубине никогда не бывает покоя.

— Россияне имеют меньше дронов на вооружении.

— Обстрел фосфорно-магниевыми боеприпасами — большая проблема для пехоты, но не составляет проблемы для механизированных подразделений.

— Российский контрбатарейный огонь носит массированный характер и осуществляется с высокой интенсивностью, однако зачастую имеет низкую точность.

— Воздействие российской авиации и ее поддержка на поле боя носит эпизодический характер и не очень обременительна для украинцев. У россиян нет даже обучения, связанного с процедурами поддержки с воздуха; в польской армии такое обучение осуществляется.

— Собственная поддержка ВВС Украины практически нечувствительна.

— В связи с этим ощущение рядового солдата следующее — только наземная война плюс беспилотники (дроны).

— Собственная коммуникация на операционном уровне слабая и прерывающаяся, однако российские средства радиоэлектронной борьбы (РЭБ) достаточно эффективны. Россияне осуществляют свою связь по кабелю.Украинскую связь обеспечивает Starlink благодаря американской компании SpaceX. Эта связь работает эффективно на уровне взвода и роты, иногда даже на уровне батальона, но не выше. Военнослужащие общаются через мобильное приложение «Сигнал», включая групповую коммуникацию. На уровне выше батальона украинцы поддерживают шифрованную связь, но она не очень эффективно работает. В ходе боевых действий они общаются в Сигнале. Starlink обеспечивает надежную связь, но российские средства РЭБ могут точечно глушить эту коммуникацию системами радиоэлектронного подавления. Средств РЭБ не много и они не применяются, когда российская армия атакует. РЭБ — это не волшебный занавес, сквозь который нельзя проникнуть.

— Без Starlink у украинцев не было бы тактической коммуникации. Если бы не доступ к космическому домену, этой войны уже бы не было – такое мнение имеет украинская армия после восьми месяцев боевых действий.

— У солдат на телефонах есть мобильные приложения для определения местоположения, гражданские и военные приложения.

— В случаях отсутствия доступа к Starlink используются сигнальные флаги и посыльные гонцы.

— Применение Starlink имеет свои недостатки: пехота не может уйти далеко от терминала. Таким образом во время атаки использовать Starlink затруднительно.

— В украинской армии плохо реализовано оперативное взаимодействие, то есть ориентировка в том, кто расположен в соседнем подразделении, оперативная ориентация также достаточно слабая.

— Уровень вооружения украинской стороны достаточный, при этом в ходу много трофейного оружия.

— Есть существенное различие между экипировкой подразделений этнических россиян и экипировкой азиатских, сибирских и вспомогательных частей российской армии.

— Украинцы часто захватывают российские полевые склады и таким образом получают в свое распоряжение много трофейной техники.

— Питание для украинской армии невысокого качества, поэтому солдаты часто готовят самостоятельно, если только поставки провианта не осуществляется гражданскими лицами, зачастую волонтерами, в виде кейтеринга.В связи с этим провианта достаточно, но распределяется оно не системно. Сама по себе военная система поставок провианта не сработала бы.

— Россияне имеют проблемы с поставкой провианта, они часто занимаются воровством и питаются одним и тем же.

— Существует убеждение, что легкая пехота в состоянии уничтожить танки и российскую логистику.

— Распознание: собственное на гражданских автомобилях, даже в механизированных подразделениях, на GPS полагаться нельзя, солдаты должны сами осуществлять разведку на местности.

— Дроны играют огромную роль в проведении разведки.

— Развитие системы полевой фортификации, рвов, завалов, ям, траншей, мостов — возводимых и разрушаемых — имеет большое значение.

— Топлива для армии достаточно, не требуется проведения реквизиций.

— Нет системных рекомендаций относительно действий на глубину, рейды довольно продолжительные, потому как входят в пустое пространство; когда имеется точная информация, где находится противник, имеется возможность совершать глубокие рейды.

— Тот кто не окапывается, тот мертв; в связи с этим имеется множество инженерных сооружений и траншей, возведенных собственными средствами.

— Механизированные подразделения не окапываются, кроме как в обороне; используются естественные преграды;в украинской армии нет большого количества инженерной техники и оборудования.

— Огромную роль играют ловушки, мины, саперы; саперов не хватает.

— Непосредственные боевые соприкосновения носят скорее ограниченный характер. Когда происходит равный бой, возникает тупик, потому что никто не хочет рисковать без асимметрии. Тупиковое состояние может длиться долго, его можно переломать артиллерийской поддержкой; затем следует атака; или когда одна из сторон получает дополнительную поддержку от фланговых частей, или с тыла, но тогда очень часто происходит дружественный огонь. Или когда заканчиваются боеприпасы или топливо.

— Пехота не передвигается внутри БМП и в транспортерах, только сверху на броне.

— Маркировка подразделений лентами и краской очень важна.

— Атакующие действия в урбанизированной местности: рассредоточенность подразделений и концентрация для атаки только в последний момент; отдельные взводы прибывают на последней стадии; для начала — огонь на подавление с закрытых позиций из танков по граничным застройкам; два взвода на БМП под огневым прикрытием на полном ходу въезжают в выбранные точки и высаживаются у близлежащих строений, создавая плацдарм, который в дальнейшем пытаются расширить; одна БМП остается, а остальные отходят и рассредоточиваются; затем по мере расширения плацдарма подтягиваются дополнительные взводы. Одна БМП остается, что дает огневую мощь и психологическую возможность эвакуации в случае ранения.

— Часто используется униформа стороны противника, поэтому нарукавные повязки и ленты более надежны, чем униформа, когда речь идет об оценке того, с кем мы имеем дело.

— Слабая координация в украинской армии на уровне выше батальонов, слабый уровень обмена информации на верхних эшелонах и более слабая петля НОРД (наблюдение, ориентация, приятие решения и действие), чем на тактических уровнях.

— Очень высокий оперативный темп.

— Зачастую имеются проблемы с распознаванием, кто противник, а кто свой.

— Необходимы: универсальные способности с целью замещения раненых и убитых; навыки управления вражеской техникой и использования вооружения противника (много трофейной вражеской техники).

— Необходимо знание русского языка.

— Маскировка и камуфляж, а также навыки размещения лагеря в поле и в лесу очень важны.